Мариенгофу
| Я последний поэт деревни, Скромен в песнях дощатый мост. За прощальной стою обедней Кадящих листвой берез. Догорит золотистым пламенем Из телесного воска свеча, И луны часы деревянные Прохрипят мой двенадцатый час. На тропу голубого поля Скоро выйдет железный гость. Злак овсяный, зарею пролитый, Соберет его черная горсть. Не живые, чужие ладони, Этим песням при вас не жить! Только будут колосья-кони О хозяине старом тужить. Будет ветер сосать их ржанье, Панихидный справляя пляс. Скоро, скоро часы деревынные Прохрипят мой двенадцатый час! |
Olen viimeinen maalaisrunoilija, karu on laulujeni lankkusilta. Kuuntelen jäähyväispalvelusta koivujen suitsukelehvistön alla. Kultaisella liekillä loppuun palaa kynttilän vaha, jo kohta kuun puuviisari narahtaa keskiyöni hetken. Pian pellon siniselle polulle saapuu ankara vieras. Aamuruskon kasteleman kauran korjaa sen musta koura. Te vieraat, kylmät, kädet, ette te anna näiden laulujen elää! Vain tähkähevoset jäävät suremaan vanhaa isäntää. Tuuli imee niiden hirnuntaa ja tanssii muistopalveluksen. Pian, pian minulle puu viisari narahtaa keskiyön hetken. |
Комментариев нет:
Отправить комментарий